Источник: Executive.ru
Как получилось, что выросло целое поколение троечников-копипастеров? И что с этим делать?
Жизнь с детства готовит нас к пользованию чужими идеями, выводами и решениями. Весь процесс обучения заключается в том, что детям объясняют, как правильно. Делай как на картинке. Будь похож на сына маминой подруги. Сейчас учитель расскажет верные ответы, а вы их вызубрите.
Это касается не только школы. Есть домашние правила, уличные, свои порядки в секциях, кружках, квадратиках, любых социальных формациях. Примерно везде ключевой тезис: «Не выдумывай».
Например, в парикмахерской нужно выбирать одну из типовых причесок. Есть некоторая вариативность, но мастер разозлится, если заказ будет слишком вычурным. Таксисты не любят трогаться с места по команде «Поехали» и тем более «Следуйте за той красной машиной». Только в кино можно так следить за коварным шпионом. В реальной жизни нет адреса — нет поездки.
В кафе и даже ресторанах настолько стандартизированный набор блюд, что они типографским образом распечатаны в меню. Одежда различается по большей части лейблами и принтами, но и они тоже типовые.
Более того, покупая фотоаппарат, телефон, машину, что угодно, мы фактически выбираем, на кого быть похожим. На любимого спортсмена, героя мультфильма, может на ту непонятную модель из рекламы, которая снималась для стоков и еще сама не знала, что именно к ней прифотошопят.
Не удивительно, что при таком многолетнем непрерывном воспитании творческие инсайты тоже строятся на копипасте. Если школьник хочет «хакнуть систему», он не изобретает свои формулы и не осваивает мнемотехнику. Тупо списывает и строчит шпаргалки. Юноши поражают воображение своих любовей стандартными букетами и определенными вкусняшками, те отвечают им индивидуальностью в лучших традициях брендовой косметики и бижутерии из линейки «Будь не как все».
Никакие электронные чудеса на турникетах не прекратят попыток пройти, пристроившись за кем-то «паровозиком». Потому что именно так люди в основном и представляют себе креативное мышление. Причем не только обыватели, но и признанные творцы.
Воруй как художник, жаль как пчела
Все искусство состоит из карликов, забравшихся на плечи гигантам. Творческие переосмысления берут начало, наверное, с первой наскальной живописи. А может, и петроглифы наши предки у кого-то подсмотрели. Так или иначе, вся история состоит из аллюзий и перепевок. Поэтому периодически слышны оправдания в духе: «Мама, я не миксую, мама, я не миксую!» Что довольно комично, поскольку миксуют, и это видно (или слышно).
Жаль, что ушла эпоха матерых настоящих бунтарей, таких как The Offspring, например. Когда одна из первых пиринговых сетей Napster раздала их треки даром под свою капитализацию, панки не растерялись и замутили мерч. Просто выложили одежду с логотипом врага на своем сайте, а на растерянные возражения показали пальцы вверх, и монетизировали чужой (с) под всеобщее одобрение.
Наверное, как раз в этом заключается разница между робким подглядыванием и уверенным грабежом, который сам по себе иногда больше похож на произведение искусства, чем жалкий оригинал. Но Тарантино в каждой отрасли обычно один. Кроме того, с коммерческими плагиатами и заимствованиями все сложнее.
Идеи не патентуются
Когда условный Дали поджигает своего жирафа или Тарковский поджигает чужую корову — при любом ярком новом художественном образе представитель творческой интеллигенции столбит себе место в истории. И все, оно его! Андалузский пес будет вечно жаться к ногам тех, кто первым вывел его подслеповато щуриться на большую публику.
При небольшом дополнительном условии, естественно, которое заключается в достаточной медийной мощности. Мы никогда уже не узнаем, что сделали корифеи Ренессанса лично, а что возглавили и присвоили. Пирамида всегда принадлежит Хеопсу, даже если он замотался и не успел на стройку.
В бизнесе все не так. Можно сделать что-то эпохальное, зарегистрировать торговую марку, промышленные образцы, соблюсти необходимые формальности — и добиться успеха, между прочим. Но как раз потому что тиражи вдохновляют, бренд Ксерокс станет нарицательным названием целого класса продукции, бренд Памперс тоже. Многим только эти два примера и знакомы, но вы представляете насколько много их было? Вот всего несколько жертв для обозначения масштаба:
— Акваланг
— Вазелин
— Геркулес
— Джакузи
— Джип
— Диктофон
— Дипломат
— Дихлофос
— Йо-йо
— Кевлар
— Кеды
— Лайкра
— Лейкопластырь
— Линолеум
— Магнитофон
— Револьвер
— Нейлон
— Одеколон
— Плексиглас
— Примус
— Скотч
— Тамагочи
— Термос
— Тефлон
— Унитаз
— Фломастер
— Фреон
— Эскимо
Все эти «слова» изначально были зарегистрированными (sic!) торговыми марками. Причем не безвестными, они получили широкое распространение. Но ничего не помогло, появилось бесконечное количество клонов, конкурентов и лишь немногие отцы-основатели дожили до внуков-дивидендов.
Возможно, проще сохранять как раз то, что не настолько популярно, чтобы накинулись патентные рейдеры? С одной стороны, да. Какое-нибудь грошовое know-how может вечно оставаться в безопасности, как неуловимый Джо из одноименного анекдота. Только бизнес ли это? Суть коммерческого успеха всегда заключается в масштабировании.
Иначе можно разработать операционную систему, о которой мало кто знает (как и вообще про ОС в те времена) — но найдется энтузиаст, недавно бросивший колледж, чтобы купить эту игрушку за смешные для бывшего первокурсника $50 000. Он переименует ваше творение в MS-DOS и да, это Билл Гейтс, будущий самый богатый человек планеты на долгие годы.
Или вы раскручиваете семейный фастфуд, а потом появляется некто Рэймонд Крок. Он сначала становится бизнес-партнером, потом выжимает вас из собственной (ранее) компании. Причем развод так грамотно оформлен юридически, что даже фамилия переходит к новому владельцу сети «МакДоналдс».
История поглощений – особенная тема. Представьте, что студия Клода Моне купила мастерскую Винсента Ван Гога и … все картины тоже, как и права на них, включая имя, места в музеях. Дикость какая-то. А в бизнесе такое происходит постоянно.
Например, Volkswagen владеет также:
— Skoda
— Seat
— Audi
— Bentley
— Porsche
— Lamborghini
— Bugatti
— MAN
— Scania
Или в пищевой сфере, тоже всего один пример из десятков — Mars принадлежат бренды:
— M&Ms
— Milky Way
— Snickers
— Twix
— Uncle Ben’s
— Wrigley
Зачем копировать что-то, когда можно купить целиком. С другой стороны, зачем платить за то, что можно просто скопировать? Так Stories из Snapchat сначала попадают в Instagram, потом куда угодно, их скоро в калькуляторы добавлять будут. Иронично, что если бы начали с клона в небольшом проекте, то его скорее всего затоптали бы и показательно порвали на лоскуты. Но после легализации масштабом честь уже не защитить, она вышла в тираж.
В общем, первичность авторства в бизнесе – материя настолько эфемерная, что как-то даже неловко принимать ее всерьез. Все покупается, продается, копируется, воруется. А потом еще абсолютно в любых сочетаниях легализуется на мировом уровне. И всех это устраивает (кроме отдельных неудачников, которых вспоминают только чтобы еще раз над ними поглумиться).
Рентабельность вторичности
Есть целые бизнес-школы, которые учат тому, как пристроиться за лидером, чтобы он принял на себя все трудности по прокладыванию лыжни, преодолению сопротивления воздуха — в общем, учитесь у спортсменов, они знают, как прийти к медали, не запыхавшись. Например, на этом принципе построен весь мир франшизы. Заманчиво прийти на все готовенькое и устроиться на работу в должности «босс».
Укоренившаяся привычка к заимствованиям привела к тому, что бизнес теряет конкурентоспособность даже там, где получить ее самостоятельно проще и дешевле, чем воспользоваться копированием.
Медиа забиты одними и теми же кадрами с бесплатных фотостоков. Даже крупные бренды экономят ладно там на своих студиях и моделях, на простой покупке менее растиражированного кадра. При том, что, как правило, сфотографировать что-то самостоятельно сейчас ни малейшего труда не составляет — и сделать это иногда можно быстрее, чем подбирать нужную картинку на стоке.
Мы без конца ругаем подражателей, и, разумеется, за дело. И все же хочется спросить — кто делает миллионы скачиваний из конструкторов сайтов, шаблонов презентаций, других заготовок? Вот и выросло поколение вечных троечников, которые привычно списывают, чтобы сдать контрольную, экзамен, диплом, проект, концепцию, продукт, объект.
Если бы «Иронию судьбы» снимали про современный бизнес, то Женя Лукашин спьяну мог прийти в чужой офис, где все настолько под копирку, что он не то что за день, за год разницы не заметит. Точно такие же рабочие места, регламенты, распорядки, дресс-код, программа лояльности, методики управления.
Как правило, в любой средней компании нет вообще ничего своего. Все откуда-то скачано, стырено, подрезано.
Кандидатам при трудоустройстве проще выполнить тестовые задания, чем не заржать в голос на вопросе: «Почему вы выбрали именно нашу компанию». За уникальную миссию и корпоративную культуру, само собой — то есть за ту пару страничек текста, которые ваши кадровики и пиарщики скопировали у других таких же самобытных и неповторимых брендов.
Хуже всего то, что все это внутри не удержать, и оно идет на рынок шеренгами однотипных продуктов и услуг. Все так зорко следят друг за другом, что обратившись в несколько фирм практически в любой сфере деятельности, вы получите подозрительно похожие ответы, примеры и условия. Поменяйте местами логотипы на случайных корпоративных сайтах, и они сами не скоро заметят разницу.
Так происходит, потому что все учатся друг у друга, моментально копируя «лучшие отраслевые техники» (от чего они тут же перестают быть лучшими). Это сансара вечных студентов, которые стали идеальной кормовой базой для инфоцыганских баронов.
Вот почему так много курсов, тренингов, бизнес-клубов, конференций. Индустрия бесконечного обучения легализует творческий вуайеризм. Дает подглядывать за чужими примерами снова и снова. Все меньше тех, кто готов бросить колледж, чтобы основать свою компанию и делать что-то иначе. Сложно сказать самому себе: «Внимание, это не учебная тревога! Теперь все по-настоящему».
Поэтому единицы, способные создавать, а не копировать, по-прежнему могут стать первыми на любом этаже пищевой цепочки. Это ключевой момент — могут. Выживаемость среди пионеров, мягко говоря, не 100%.
Выбор, как обычно, бинарный — синяя синица в руке или красный журавль в небе.